Монополия как зло капитализма

«Покупайте землю — ведь её уже больше никто не производит» — замечал Марк Твен. Этот совет наверняка пригодится вам в «Монополии», сверхпопулярной настольной игре, в которой поколения детей учились скупать недвижимость, строить отели и взимать с игроков арендную плату за случайную остановку на принадлежащих им клетках.

Малоизвестная изобретательница игры, Элизабет Мэги, несомненно, отправила бы себя прямо в тюрьму, если бы дожила и узнала, чем стала сегодняшняя извращённая версия её задумки. Почему? Потому что она поощряет в игроках ценности, абсолютно противоположные тем, которые закладывала автор.

Родившаяся в 1866 году, Мэги открыто выступала против норм и политики своего времени. Она оставалась незамужней до своих 40-х годов, независима, гордилась этим, и стала известна благодаря рекламному трюку. Выкупив рекламное место в газете, она разместила объявление о продаже на аукционе себя как «молодой женщины-рабыни». Целью, как пояснила она шокированным читателям, было подчеркнуть подчинённую позицию женщин в обществе. «Мы не машины» — заявила она. «У девочек есть ум, желания, надежды и амбиции».

Помимо противостояния гендерной политике, Мэги критиковала и капиталистическую систему собственности — на этот раз не через рекламу, а в форме настольной игры. Вдохновение к ней пришло после прочтения книги, которую ей передал отец, антимонополист-политик Джеймс Мэги. Прочитав классическое произведение Генриха Джорджа «Прогресс и бедность» (1879) она пришла к убеждению, что «равное право всех людей на использование земли так же ясно, как и их равное право дышать воздухом — это право, провозглашённое фактом их существования».

Путешествуя по Америке в 1870-х годах, Джордж был свидетелем стойкой нищеты на фоне растущего богатства, и считал, что это в значительной степени результат несправедливой собственности на землю, которая увязывает эти две вещи — нищету и прогресс — вместе. Поэтому вместо того, чтобы следовать Твену, поощряя сограждан покупать землю, он призвал государство обложить её покупку налогами. На каких основаниях? Потому что большая часть стоимости земли исходит не из того, что строится на участке, а в результате даров природы, воды или минералов, которые могут находиться под её поверхностью, или благодаря общедоступным ценностям рядом: близлежащим тропам и железным дорогам; процветающей экономики, низкого уровня преступности; хороших местных школ и больниц. И он утверждал, что налоговые поступления должны быть инвестированы на благо всех.

Будучи преисполненной решимости доказать достоинства предложений Джорджа, Мэги создала и в 1904 году запатентовала то, что назвала «Игра в землевладельца» (Landlord’s Game). Поле размещалось на доске в качестве схемы (что было новинкой в ​​то время), и представляло улицы и точки, которые можно купить. Однако ключевое новшество заключалось в двух разных наборах правил, которые она написала для игры.

В соответствии с правилами «Процветания» каждый игрок получал профит каждый раз, когда кто-то приобретал новую собственность (демонстрация политики налогообложения Джорджа в отношении земли), и игра заканчивалась победой (всех!) когда игрок, который начинал с наименьшим количеством денег удваивал свою сумму. В соответствии с набором правил «Монополист», напротив, игроки старались опередить других приобретая недвижимость и собирая арендную плату со всех, кому не повезло стать на их клетку – в результате тот, кто обанкротил всех остальных становился единственным победителем (звучит знакомо, не так ли?).

Цель двойных наборов правил, по словам Мэги, заключалась в том, чтобы игроки оценили «практическую демонстрацию нынешней системы захвата земли со всеми её обычными результатами и последствиями» и, следовательно, поняли, как различные подходы к собственности могут привести к значительному различию в социальных результатах. «Её вполне можно было бы назвать «Игра жизни» — замечала Мэги – «поскольку он содержит все элементы успеха и неудачи в реальном мире, и главную цель человеческой расы в целом, то есть накопление богатства».

Игра вскоре стала хитом среди левых интеллектуалов, в студенческих городках колледжа, в том числе в школе Уортон, в Гарварде и Колумбии, а также среди общин квакеров, некоторые из которых изменили правила и перекрасили доску с названиями улиц из Атлантик-Сити. Среди игроков этой адаптации был безработный человек по имени Чарльз Дарроу, который позже продал такую ​​модифицированную версию игровой компании Parker Brothers как свою собственную.

Как только исходное происхождение игры стало известно, Parker Brothers купили патент Мэги, но затем снова выпустили настольную игру просто как Монополию и предоставили нетерпеливой общественности только один набор правил: тех, которые предлагают триумф одного над всем. Хуже того, они продали игру вместе с утверждением, что изобретателем игры был Дарроу, который, как они сказали, мечтал об этом в 1930-х годах, продал игру и стал миллионером. Тем самым по иронии судьбы были проиллюстрированы ценности Монополии: добиться богатства и раздавить своих противников чтобы стать первым.

Так что в следующий раз кто-то пригласит вас присоединиться к игре в Монополию, попробуйте такую штуку. Когда вы будете устанавливать показатели для карт шанса и налогов, установите правило налога на землю, которую каждый владелец недвижимости должен платить каждый раз, когда они берёт арендную плату с другого игрока. Насколько высок должен быть этот налог на землю? И как следует распределять полученные налоговые поступления? Такие вопросы, несомненно, приведут к резким спорам за игровой доской, но именно этого и добивалась Мэги.

Оригинал: Aeon.co

Автор: Кейт Роуорт