О Китае

Блогер АДЕКВАТ написал интересную заметку о Китае. Почитаем.

Актуальной версии Китая 1 октября исполнилось 70 лет. Что имею сказать по такому случаю.

Конец одной эпохи, говорил один замечательный писатель — всегда середина другой и начало третьей. Треть века назад перспективы японского экономического лидерства, если не гегемонии, выглядели радужнее некуда. По факту весь этот отчетный период у Японии ушел коту под хвост. И Китаем этот урок обязан осмысляться тщательнейше.

Китайские успехи за тот же срок огромны, как огромна, хотя бы в силу масштаба, и накопленная инерция развития. Но сама по себе она не отменит ни вызова пределов роста в целом, ни любого из частных аспектов этого вызова, от экологии до демографии.

Главная характеристика китайского рывка — экстенсивность, понимаемая как вовлечение в модернизацию новых и новых изымаемых из архаики слоев населения. У нас этот период, когда казалось, что темпы роста будут упираться в небеса всегда и сами собой, занял примерно то же время — с начала тридцатых по начало-середину семидесятых. А потом доля сельского населения стабилизировалась, потому что уменьшаться дальше ей оказалось уже в общем некуда, и роль этого фактора в исчерпании привычной модели роста переоценить невозможно. В это ограничение Китай еще не уперся, но оно уже совсем на пороге.

Практически то же самое имеем с китайским долговым рынком, проблема убывающей предельной полезности там в полный рост. Каждая следующая единица прироста дается все большей кровью, то есть требует все больших вложений и генерирует все большие долги, которые невозможно заметать под ковер бесконечно. Потому что их относительный объем уже сейчас хорошо сопоставим с американским или японским, то есть является серьезнейшей проблемой сам по себе.

При этом (снова вспоминаем японский пример, да и наш тоже) равновесие быстрого роста по определению может быть только динамическим. Остановился, потерял темп ниже некоторой точки сваливания — и в лучшем случае получил потерянные десятилетия, а в худшем добро пожаловать в девяностые.

Значит ли это, что впереди у Китая все гарантированно плохо? Не значит. Вот что гарантированно по-другому — несомненно. Ревизия каких-то базовых основ модели развития неизбежна. Вопрос в том, каких именно, в какой форме и с каким результатом.

Вызовы такого масштаба не осознаваться, причем давно, не могут. Вот какой окажется реакция и что она принесет Китаю и миру — большая загадка. «И миру» — потому, что внешняя экспансия уже давно стала неотъемлемой частью поддержания того самого динамического равновесия. И еще потому, что Америка вполне обоснованно видит в этой экспансии стратегическую угрозу для своих позиций и будет ей противодействовать всеми средствами, вплоть до самой грани фола.

Разглядеть, что ждет Китай за недалекой для него точкой больших перемен, невозможно. С вопросом, каковы следствия из китайского завтра – любого завтра – для нашей политики на этом направлении, все значительно яснее, но об этом — в следующей части.

Эпический американско-китайский с@ач, от своей кульминации очень далекий, строго говоря, интересует нас исключительно постольку, поскольку развивается параллельно с нашими с гегемоном (весь истеблишмент минус Трамп) разногласиями по аграрному вопросу — ну кто кого закопает.

При этом даже в наиблагоприятнейшем для Трампа сценарии никаких предпосылок для выхода из клинча не видно. Руки на российском направлении у него останутся связанными примерно всегда. И дело здесь не только в том, что стартовые переговорные позиции для разговора о гипотетическом всеобъемлющем урегулировании далеки настолько, что не выглядят совместимыми даже близко, но и в том, что конфликт имеет сильнейшее ценностное измерение. Они нескрываемо хотят, чтобы мы стали  второго с половиной сорта, считая вторым Западную Европу. Мы 90-процентным консенсусом считаем этот сценарий абсолютно неприемлемым.

Поэтому характер американских отношений как с Китаем, так и с нами на всю обозримую глубину, то есть пока кто-то не бросит карты, следует считать неизменным. Что отсюда для нас следует и особенно чего не следует?

В этом треугольнике мы обязаны преследовать свои и только свои интересы, очень хорошо понимая, что с интересами любой другой стороны полностью они не совпадут никогда. В первую очередь это значит необходимость оставаться самостоятельным центром принятия любых значимых для нас решений. Самостоятельным — это исключив любой формат отношений младшего партнера, он губителен уже потому, что в современных условиях практически необратим. Исключив — это не вовлекаясь в чужой с@ач ни на шаг больше, чем в данный конкретный момент было бы обосновано 1) ситуативно, 2) нашими собственными интересами.

С Америкой против Китая — ни при каких обстоятельствах (если только вдруг вектор и характер внешней китайской экспансии не развернутся предельно резко), не потому, что со стратегическими партнерами так нехорошо, а потому, что следующая очередь была бы нашей, причем немедленно. Против Америки — ни в коем случае не потому, что против нее Китай, а потому, что к этому нас вынуждает сама Америка, и ровно постольку, поскольку вынуждает. И имея в виду, что в решительном исходе главного конфликта мы категорически не заинтересованы: пусть двое продолжают уравновешивать друг друга хоть как-то, а не гегемон с большими внутренними проблемами, кем бы он ни был, нависает над нами.

Формальный оборонительный союз с Китаем? Вот здесь никогда не говори «никогда». Наименьшее из зол на случай, если американская политика попадет в такие руки, что другого выбора нам не оставит. Но только на этот, и ни на какой другой.

Простой такая игра совершенно точно не будет. Но и время для простых решений ушло еще веке в девятнадцатом.