Всё хорошо, всё хорошо

Любопытное понятие есть в литературоведении — бродячие сюжеты. На наукообразном сленге под бродячими сюжетами понимаются — устойчивые комплексы сюжетно-фабульных мотивов, составляющие основу устного или письменного произведения, переходящие из одной страны в другую и меняющие свой художественный облик в зависимости от новой среды своего бытования. В течение сотен, а порой — и тысяч лет, бродячие сюжеты не утрачивают единства структуры, обрастая, однако, на своем пути все новыми и новыми вариантами. Свойственные отдельным странам различия социально-экономического строя, языка, национальности, быта, культуры, религии накладывают свой отпечаток на тот или иной бродячий сюжет, но не изменяют его целиком.
Ну, это была небольшая присказка, а сказка будет впереди. Поговорим теперь об одном бродячем сюжете из разряда сатирически-бытовых. Он, по сути дела, представляет собой диалог слуги и хозяина, в котором слуга сообщает своему патрону ужасные вести о полном крахе, начиная при этом своё сообщение с очень мелкого и незначительного происшествия.

Le marquis de la belle France

В наиболее яркие и запоминающиеся одежды этот сюжет облачился в 1930-х годах в la belle France. А началась эта история с французских шутов. В 1931 году два французских комика — Анри Аллюм и Шарль Паскье — разыгрывали на сцене забавный сюжет о незадачливой маркизе, которая постепенно узнавала от своих слуг о потере своего имущества — от лошади до поместья. Свой скетч комики так и назвали «Всё хорошо, мадам маркиза».

Через четыре года эта история попалась на глаза популярному в те годы французскому композитору Полю Мисраки (Paul Misraki). Позаимствовав из скетча название, сюжет, а также рефрен: «А в остальном, госпожа маркиза, всё хорошо, всё хорошо», Мисраки в 1935 году написал слова и музыку шуточной песенки «Tout va très bien, Madame la Marquise» («Всё хорошо, госпожа маркиза»), моментально ставшей, как бы сегодня сказали, шлягером. Надо сказать, что Поль Мизраки (28.01.1908—30.10.1998) был уникальной личностью. Он родился в Константинополе, детство провёл в Румынии, а в возрасте девяти лет вместе с родителями переехал во Францию. Играть на пианино начал в четыре года, а в семь сочинил свой первый вальс. За свою долгую жизнь Мисраки написал музыку к 140 фильмам и сочинил почти двести песен (по словам самого композитора он написал 183 песни). В юности Поль познакомился с музыкантом Реем Вентурой, в легендарном джазовом оркестре которого вскоре стал главным аранжировщиком и пианистом. Именно Рей Вентура и стал первым исполнителем песенки Поля Мисраки «Tout va très bien, Madame la Marquise». Вскоре вышли первые грампластинки с записями этой песенки (к чести Поля Мисраки, на пластинках был указан не один, а три автора слов песни — он и те самые французские комики Шарль Паскье и Анри Аллюм). Госпожа маркиза начала своё победное плавание по музыкальным волнам.

Очень быстро маркиза доплыла до Советского Союза, где на неё обратил внимание поэт Александр Безыменский (18 января 1898 — 26 июня 1973), заставивший госпожу маркизу изъясняться на великом и могучем русском языке. Самое забавное в этом было то, что шуточную французскую песенку перевёл на русский язык один из самых рьяных комсомольцев Советского Союза (на протяжении многих лет Безыменский был активным деятелем комсомольского движения; избирался в ЦК РКСМ 1-го созыва, был делегатом съездов комсомола, а на VII съезде ВЛКСМ был избран почётным комсомольцем). И если остальное творчество Безыменского сегодня в общем-то забыто, то русский вариант песенки про маркизу и сегодня живее всех живых:

Алло, алло, Джеймс, какие вести?
Давно я дома не была,
Пятнадцать дней, как я в отъезде,
Ну, как идут у нас дела?

Все хорошо, прекрасная маркиза,
Дела идут и жизнь легка,
Ни одного печального сюрприза,
За исключением пустяка:
Так, ерунда, пустое дело,
Кобыла ваша околела,
А в остальном, прекрасная маркиза,
Все хорошо, все хорошо!

Алло, алло, Мартен, ужасный случай,
Моя кобыла умерла,
Скажите мне, мой верный кучер,
Как эта смерть произошла?

Все хорошо, прекрасная маркиза,
Все хорошо, как никогда,
К чему скорбеть от глупого сюрприза,
Ведь это, право, ерунда.
С кобылой что — пустое дело —
Она с конюшнею сгорела,
А в остальном, прекрасная маркиза,
Все хорошо, все хорошо!

Алло, алло, Паскаль, мутится разум,
Какой неслыханный удар,
Скажите мне всю правду разом,
Когда в конюшне был пожар?

Все хорошо, прекрасная маркиза,
И хороши у нас дела,
Но вам судьба, как видно, из каприза
Еще сюрприз преподнесла:
Сгорел ваш дом с конюшней вместе,
Когда пылало все поместье,
А в остальном, прекрасная маркиза,
Все хорошо, все хорошо!

Алло, алло, Люка, сгорел наш замок,
Ах до чего мне тяжело,
Я вне себя, скажите прямо,
Как это все произошло?

Узнал ваш муж, прекрасная маркиза,
Что разорил себя и вас,
Не вынес он подобного сюрприза
И застрелился в тот же час.
Упавши мертвым у печи,
Он опрокинул две свечи,
Попали свечи на ковер,
И запылал он, как костер,
Погода ветреной была,
Ваш замок выгорел дотла,
Огонь усадьбу всю спалил,
И в ней конюшню охватил,
Конюшня запертой была,
А в ней кобыла умерла,
А в остальном, прекрасная маркиза,
Все хорошо, все хорошо!

Безыменский не только перевёл песенку на русский язык, но и предложил её знаменитому Леониду Утёсову. Вот как об этом позднее вспоминал сам легендарный певец:
«Успех новых лирических песен и песен из фильма «Веселые ребята» подсказал нам, что можно составить целиком песенную программу. Таких опытов тогда еще никто не производил. Идея нам так понравилась, что ради нее мы даже до некоторой степени пожертвовали театрализацией и построили программу «Песни моей Родины» по типу концерта. «Партизан Железняк», «Полюшко-поле», «Тачанка» были впервые исполнены именно в этой программе. И то, что они вскоре стали популярны, что их запел народ, подтвердило и правильность идеи, и точность выбора.
Когда мы уже готовили программу, поэт А. Безыменский прислал мне письмо, в котором предлагал очаровавшую его французскую песенку с ироничным рефреном «Все хорошо, прекрасная маркиза». Сам он услышал ее на пластинке. Песня ему так понравилась, что он перевел ее на русский язык. Нам она понравилась тоже, и, хотя «Маркиза» выпадала из общей программы концерта, мы все же рискнули включить ее в свой репертуар. И не ошиблись. Вскоре песенку запели все: ироничный текст легко подходил к любой бытовой ситуации…»

Забавно, что на первой отечественной пластинке с записью «Маркизы» в исполнении Леонида и Эдит Утёсовых было указано «Обработка Н.Минха, слова А. Безыменского» (Николай Минх — пианист, аккордеонист и аранжировщик в Театре джаза Л. Утесова), а в изданиях нот значилось «Французская народная песня».

Неугомонная маркиза быстро проникла и в кинематограф — уже в 1936 году режиссёр Генри Вульшлегер (Henry wulschleger) снял одноимённый фильм.

А в 1982 году популярный отечественный режиссёр мультипликационного кино Вячеслав Котёночкин на киностудии «Союзмультфильм» снял музыкальный рисованный мультфильм «Старая пластинка», посвящённый памяти легендарного советского певца. Сюжет его таков: на звук старого патефона на двухэтажный дом в Одессе приземляется летающая тарелка. Инопланетяне забирают на время коробку грампластинок с песнями в исполнении Леонида и Эдит Утёсовых и увозят к себе домой для перезаписи и знакомства жителей родной планеты с творчеством землян. В «Старой пластинке» прозвучали песни «Сердце», «Маркиза», «Му-му», «Борода», «Песня старого извозчика», «Улыбка».
Любопытно, что в мультипликационном варианте у маркизы почему-то только три собеседника, тогда как по песне бедную маркизу вводят в курс дела четыре человека (Джеймс, Мартен, Паскаль, Люка).

Из глубины веков

Хотя наиболее привлекательные одежды наш бродячий сюжет приобрёл в 1930-е годы во Франции, гулять по земным просторам он стал ещё в начале второго тысячелетия от рождества Христова.
Примерно в 1155 году испанский богослов, астроном и переводчик Педро Альфонсо (лат. Petrus Alfonsus) подготовил сборник занимательных историй на латыни «Учительная книга клирика» (Disciplina Clericalis). Сюжеты для книги сеньор Педро заимствовал из восточной литературы — индийской, персидской, арабской. Сборник широко распространился по Европе, в том числе в переводах французский, испансикй, английский и немецкий языки. В 22-й главе этой книги рассказывается вот такая история о чёрном слуге Маймунде:
Хозяин возвращался с рынка, весьма довольный хорошей выручкой, и увидел, что навстречу ему идет Маймунд. Опасаясь, что тот, как обычно, хочет сообщить плохие вести, хозяин предупредил:
— Осторожно, Маймунд, не подходи ко мне с плохими вестями!
Слуга ответил:
— Плохих вестей нет, ваша милость, если не считать смерти нашей собаки Биспеллы.
— Отчего же она умерла?
— Наш мул испугался, сорвался с привязи, побежал и затоптал бедняжку копытами.
— А что случилось с мулом?
— Упал в колодец и сдох.
— Чего же он испугался?
— Ваш сын свалился с балкона и разбился насмерть. Это и напугало мула.
— А моя жена? Что с ней?
— Умерла с горя, потеряв сына.
— Кто же смотрит за домом?
— Никто, ведь теперь это груда пепла — и дом, и всё, что в нём было.
— Отчего же случился пожар?
— В ту самую ночь, когда ваша супруга скончалась, служанка забыла погасить поминальную свечу, и пожар охватил весь дом.
— Где же служанка?
— Она стала тушить пожар, балка свалилась ей на голову и убила её.

В 1837 году наш бродячий сюжет приютил австрийский поэт Анастазиус Грюн (1806–1876, настоящее имя — Антон Александр граф фон Ауэршперг), сочинив стихотворение «Вестник» («Известие»). Вот перевод на русский, сделанный И. Грицковой:
С турнира скачет граф домой.
Ему навстречу, сам не свой,
Его слуга идёт и плачет.
«Скажи-ка, что всё это значит?
Куда направился, дружище?»
«Иду искать себе жилище».
«А что стряслось? Ответь толково».
«Да в общем ничего такого.
Но, испустив последний вздох,
Любимый пёсик ваш издох».
«Не может быть!.. Совсем щенок!
Он что, внезапно занемог?»
«Ему копытом вдарил с маху
Ваш верный конь, поддавшись страху».
«Мой конь всегда был храбр и смел.
Кто напугать его посмел?»
«Сыночек ваш, премилый крошка,
Когда бросался из окошка».
«Но он остался невредим?
Моя супруга, верно, с ним?»
«Да нет. Её хватил кондрашка,
Когда угробился бедняжка».
«О, горе! Горе мне! О, боже!
А дом остался на кого же?»
«Какой там дом! Сгорел дотла.
Там только пепел и зола.
Пожар внезапно начался.
Огонь страшенный поднялся.
Он все спалил и все пожёг.
А я со всех помчался ног —
И выжил, — господи, прости! —
Чтоб вам сие преподнести».

В 1868 году наш бродячий сюжет побывал в гостях у русского поэта-сатирика, переводчика, критика и журналиста Дмитрия Дмитриевича Минаева (1835—1889). После посиделок за рюмкой чая у самовара со свежими пирогами, сюжет приоделся в одежды русского воеводы:
На борзом коне воевода скакал
Домой с своим верным слугою;
Он три года ровно детей не видал,
Расстался с женой дорогою.
И в синюю даль он упорно глядит;
Глядит и вздыхает глубоко…
«Далеко ль еще?» — он слуге говорит.
Слуга отвечает: «Далеко!»
Уж стар воевода; скакать на коне,
Как прежде, он долго не может,
Но хочет узнать поскорей о жене,
Его нетерпение гложет.
Слуге говорит он: «Скачи ты вперед,
Узнай ты, всё ль дома здорово,
С коня не слезая, у самых ворот,
И мчись ко мне с весточкой снова».
И скачет без устали верный слуга…
Скорее ему доскакать бы…
Вот видит знакомой реки берега
И сад воеводской усадьбы.
Узнал обо всем он у барских ворот,
И вот как опущенный в воду
Печальные вести назад он везет,
И жалко ему воеводу.
«Ну, что?» — воевода скрывает свой вздох
И ждет. «Всё в усадьбе исправно, —
Слуга отвечает, — лишь только издох
Любимый ваш сокол недавно».
«Ах, бедный мой сокол! Он дорог был мне…
Какой же с ним грех приключился?»
— «Сидел он на вашем издохшем коне,
Съел падаль и с жизнью простился».
«Как, конь мой буланый? Неужели пал,
Но как же погиб он, мой боже!»
— «Когда под Николу ваш дом запылал,
Сгорел вместе с домом он тоже».
«Что слышу? Скажи мне, мой терем спален,
Мой терем, где рос я, женился?
Но как то случилось?» — «Да в день похорон
В усадьбе пожар приключился»…
«О, если тебе жизнь моя дорога,
Скажи мне как брату, как другу:
Кого ж хоронили?» — И молвил слуга:
«Покойную вашу супругу».

Путешествуя по российским просторам, наш бродячий сюжет посетил известного фольклориста Александра Николаевича Афанасьева (1826—1871) и немного наследил в его сказках «Хорошо, да худо»:
Жил-был барин в городе; приехал к нему из деревни староста. «Это ты, Василий Петров?» — спрашивает барин. «Я, батюшка-барин!» — «Не привёз ли ты от матушки письма?» — «Письмеца нет, только одна грамотка». — «Что же в ней прописано?» — «Да, вишь, прогневили Господа Бога, ваш перочинный ножичек изломали». — «Как же вы его изломали?» — «С вашего иноходца кожу снимали; ножичек-то мал, я его и сломал». — «Да разве мой конь помер?» — «Нет, подох». — «Как же он издох?» — «Не он наперед подох, а ваша матушка, батюшка-барин!» — «Ужли и матушка померла?» — «Да как у Фомки овин горел, она в те поры сидела в каменном дому в верхнем этажу, а форточка пола была: искорка ей на ногу скакнула, барыня упала, да ногу-то и свихнула». — «А ты, дурак, чего не поддержал?» — «Батюшка-барин! Она хлебом-солью откормлена. В кое место падет, меня убьёт!» — «Ты бы таковской и был! Отчего ж у Фомки овин загорелся?» — «Не он наперёд загорелся, а ваша новая конюшня». — «Что от неё осталося?» — «Три столба воротных да с вороного коня подуздочек». — «Как же она загорелася?» — «Да не она, батюшка-барин, загорелася, а ваша новая мельница». — «Как, и новая мельница сгорела?» — «Да, батюшка-барин, сгорела! Прогневили мы Господа Бога». — «Что ж от нее осталось?» — «Вода да камень остались: камень-то начетверо разорвало, а все уцелел; да в дымном окошке кошка сидела, так у ней глаза лопнули, а сама как есть живая!» — «Как же новая мельница загорелася?» — «Не она, батюшка-барин, наперед загорелась, а ваша кладовая». — «Как — и кладовая?» — «Да, сгорела, батюшка-барин! Прогневили мы Господа Бога». — «Что ж от неё осталось?» — «Четырнадцать бутылок осталось; я у всех горлышки пообломал да отведывал; в иной кисло, в иной горько, а в иной и пить нельзя». — «Ты, дурак, пьян!» — «Батюшка-барин! Ведь немножко отведал».

В 1893 году бродячий сюжет перебрался во Францию под крылышко Габриэля Тапье де Селейрана, двоюродного брата художника Анри Тулуз-Лотрека. Месье Габриэль после вечера, проведённого с нашим бродягой, написал скетч «Английская комедия», в котором о превратностях злодейки-судьбы беседуют английский милорд и его слуга Джон. К сожалению, текста этого скетча в паутине я не отыскал.

Нельзя не сказать и о том, что наш бродячий сюжет желанный гость в фольклорных кущах. Вот вам на закуску три анекдота на заданную тему:

Чапаев уезжает в командировку и просит Петьку записывать в тетрадь всё, что будет происходить. Приезжает Чапаев через неделю… В тетради одна запись: «Сломалась лопата». Чапаев, довольный тем, что ничего страшного не случилось, спрашивает Петьку: — А почему лопата сломалась? — Собаку хоронили. — Собака умерла? От чего? — Конины жареной объелась. — Где же она столько жареной конины нашла? — На конюшне сгоревшей. — Что?! Конюшня сгорела? — Ну так Фурманов сигарету не затушил. — Он же не курит! — Закуришь тут, когда знамя полка спёрли…

В Одессе встречаются двое: — Фима, что нового дома? — Ах, что там может быть нового? Ничего! — Ну а всё-таки, что-то же, наверное, должно быть? — Да вот, собака залаяла. — Собака залаяла? Почему? — Как не залаять, если кто-то наступил ей на хвост? — Кто-то на хвост наступил? С чего бы? — Ну, можно не заметить под ногами какую-то собачонку, если такая толпа народу собралась? — А по какому поводу собралась толпа? — Как же не собраться народу, если твоя жена из окна выскочила? — Моя жена? Из окна? — А почему нет, если пришла полиция? — Полиция? С какой стати? — А почему бы ей не прийти, если твой тесть подделал вексель? — Опять он за своё! В который уже раз с ним это случается… — Вот я же тебе говорю: в Бердичеве ничего нового.

Звонит телефон: — Алло, это синьор Род? Это Эрнесто, домоуправляющий вашей загородной резиденции. — Да, Эрнесто, это я. Что-нибудь случилось? — Я просто хотел вам сказать, что ваш попугай… Он умер. — Как умер? Мой попугай? Призёр международных соревнований? — Да, синьор. — Чёрт, я на него угрохал уйму денег. От чего он умер? — Он съел тухлятины, синьор Род. — Тухлятины? Кто его накормил тухлятиной? — Никто, синьор. Он сам поклевал немного мяса с дохлой лошади. — Какой лошади? — Вашего арабского скакуна, синьор Род. — Как, мой жеребец тоже мёртв? — Да, синьор. Он тащил телегу с водой и не выдержал. — Ты что, с ума сошёл? Какая телега с водой? — Которой мы тушили пожар, синьор. — Господи, пожар? — Да, синьор, в вашем доме. Занавеска загорелась от свечи. — Ты хочешь сказать, что моя усадьба сгорела от одной свечки? — Да, синьор. — Зачем ты зажёг свечку, Эрнесто? — Для похорон, синьор. — Каких похорон? — Ваша жена, синьор. Она пришла поздно ночью, я подумал, что это воры, и ударил её вашей новой клюшкой для гольфа. Наступило долгое молчание. — Эрнесто, если ты сломал мою клюшку для гольфа, тебе крышка.

***

Вот уже много веков гуляет по земным просторам бродяга-сюжет, на все удары судьбы отвечающий неизменным «Всё хорошо, всё хорошо!». К слову, судари мои, заметили, что везде в сюжете действуют два мужика, и только в прекрасной Франции появляется прекрасная маркиза. Ну, что тут скажешь, коли месье лягушатники во всём привыкли искать женщин.
И таки да, с Первым апреля вас, судари и сударыни!