Гуманитарий говорит

Почти посмотрел передачу, где Станислав Дробышевский разговаривает о литературе с Евгением Жариновым. Почти, потому что до конца не смог. Хотя это хорошая постановка с напряженной внутренней драматургией.
Значит, там такое: Дробышевский — умный человек, который ничего не понимает в литературе. А Жаринов — наоборот, в литературе понимает, но при этом не умный. Он может складно говорить о каком-то одном произведении, но как отходит в сторону, проваливается.
Говорили, разумеется о том, что читать нужно обязательно, а вот сейчас не читают, зачем нужно читать — не понимают, в школе преподают не то, и кругом дебилы.
Утопление Му-Му по Жаринову — это акт борьбы с крепостным правом. Хорошо, даже отлично — дед поплыл уже на “Му-Му”. Дальше дед начал говорить о каких-то дедах морозах, которых описал литератор, встреченный им на Байкале. Литератор — гогно, сага о дедах морозах — позор, на этом основании делаем вывод, что хорошей литературы сейчас не существует, и кругом дебилы, ну вы поняли.
Резюме выступления Жаринова вот натурально примерно такое — «кругом дебилы, ЕГЭ придумал сатана, чтобы из дебилов сделать еще больших дебилов, но дело в том, что поголовная грамотность вообще вредна, а хорошей литературы нет, поэтому неважно».
Дробышевскому, который с тропы науки свернул на усыпанную лепестками долларовых цветов тропинку видеоблогерства, конечно, всё это очень тяжело слушать. Он видит, что человек «поточит сознанием» без всяких на то оснований.
«Гуманитарий говорит» — это вообще жанр, который ученому невыносим. Но вроде бы тема может залететь в шортс и рилз, поэтому приходится терпеть.
Время, в которое мы живем, останется в истории как эпоха краха режимов. В том смысле, что режимы постоянно рушатся, но никак не падут окончательно. США стремительно латинизируются и бразилизуются. Вот-вот рухнут — то ли от трансгендеров, то ли от неофашистов.
Казалось бы, им бы друг друга аннигилировать, да и дело с концом. Однако — живут, и, кажется, будут жить. Хотя режим, очевидно, рушится.
Европа, находясь одновременно в политической зависимости от США, а в энергетической — от России, рушится давно и стремительно. Каждую зиму переживает чудом, и чудом же не сгорает от стыда за полное отсутствие политической субъектности. В Европарламенте все сумасшедшие. Они затмили геев. Шутка о “гейропе” исчезла даже из лексикона периферийных скуфов, потому что наблюдаемое сумасшествие затмевает перверсии.
Всё рушится, рушится, никак не разрушится, но будьте уверены, вот-вот рухнет.
О России мне буквально два дня назад рассказывал еврей, живущий в США. Говорит, что здесь хлебают лаптем щи, потому что, во-первых, нет столовых приборов, а, во-вторых, русские к ним не приучены, дикий народ. Именитый грузин из Германии — потомок князей, разумеется, других не бывает — подробно объяснял, что в России перестали использовать электричество и интернет, а люди на улицах доедают автомобильные покрышки. Человек буквально это написал. Скоро, говорит, всё рухнет.
Я считаю, что с такими всеобщими надеждами на крах каждого по отдельности, можно смело считать, что всё вокруг уже рухнуло, и мы живем в реальности, где всё только началось. Просто представьте. Это многое объясняет.