Князь Полиграф Шариков

В советской литературе 1920-х гг. неверные, с точки зрения нормативной грамматики, формы слова «пальто» являлись характерологическим художественным средством.

Так, они регулярны в сказовых по типу повествования произведениях М. М. Зощенко, например: «Вдруг назад кличут. Велят раздеваться. ― Польта, — говорят, — сымайте. Локтев, конечно, с дамой моментально скинули польта. А я, конечно, стою в раздумьи» (1926).

То же у М. А. Булгакова: «— Что же вы делаете с этими… С убитыми котами? — На польты пойдут, – ответил Шариков, — из них белок будут делать на рабочий кредит» (1925).

Однако не всё так просто с этим словом. В конце XIX — начале XX века оно было, как бы сказали сейчас, знаковым. И. И. Срезневский упоминает его в склоняемой форме в поздних дополнениях к своим «Мыслям об истории русского языка» как пример колеблющейся нормы; В. И. Даль преподносит его как склоняемое; вне характерологических задач в склоняемой форме оно употребляется А. Белым в романе «Петербург»: «Чернотой обвисшие вешалки: котелками, палками, польтами» и т. д.

В 1921 году В. В. Вересаев писал: «И непрерывно разрабатывать, перерабатывать язык продолжают только люди, не ведающие о грамматике, которых мы готовы назвать “безграмотными”. Например, давно уже слово “пальто” стало чисто русским, давно говорят “у меня нет пальта”, “на вешалке много польт”. А мы твердо помним, что “пальто” — слово иностранное и не склоняется, и поправляем: “у меня нет пальто”, “на вешалке много пальто”».

В 1934 г. Н. С. Трубецкой вспоминал: «Существительное “пальто”, которое согласно правилам грамматики в качестве иноязычного заимствования не склоняется, в менее культивированном языке изменяется по падежам и образует форму множественного числа “польта”, которая для людей моего поколения являлась, хотя, конечно, и несколько просторечной, но все же вполне нормальной формой (несклоняемое “пальто” я воспринимаю как искусственную форму)».

Трудно, конечно, было предположить, что хоть что-нибудь могло бы объединять утонченного интеллектуала князя Трубецкого и Полиграфа Шарикова, пусть даже вымышленного. Но в вопросе склоняемости слова «пальто» они, как видно, сближаются.

Странно, но странно ли? — что те речевые факты, которые, по мнению писателей и ученых, должны были бы свидетельствовать о проявлениях живых, собственно русских языковых сил, довольно быстро стали знаком в лучше случае комичного, а в худшем злобно-агрессивного невежества и бескультурья, а искусственно-нерусское, напротив, утвердилось в качестве показателя грамотности и культуры.

Вот и борись после этого с заимствованиями.

 

@Глазарий языка

 

Настоящий материал самостоятельно опубликован в нашем сообществе пользователем Linda на основании действующей редакции Пользовательского Соглашения. Если вы считаете, что такая публикация нарушает ваши авторские и/или смежные права, вам необходимо сообщить об этом администрации сайта на EMAIL abuse@newru.org с указанием адреса (URL) страницы, содержащей спорный материал. Нарушение будет в кратчайшие сроки устранено, виновные наказаны.

You may also like...

3 Комментарий
Старые
Новые
Межтекстовые Отзывы
Посмотреть все комментарии